Поиск по форуму


Иван Ильин. За национальную Россию.

Аватара пользователя
Харбин
Сообщения: 1496
Зарегистрирован: 03 окт 2013, 11:40
Откуда: Омск
Контактная информация:

Иван Ильин. За национальную Россию.

Сообщение Харбин »

НА КОГО НАМ НАДЕЯТЬСЯ


Мы должны надеяться на Бога, на духовные силы национальной России и на самих себя, верных Богу и родине. И только; этого довольно, и больше надеяться нам не на кого.
И прежде всего, и больше всего — мы должны надеяться на Божию помощь, молитвенно призывать ее и укреплять свои души в Божиих веяниях и зовах.
Напрасно иные представляют себе дело так, что между Богом и человеком лежит разобщение, что человек предоставлен в земной жизни своим собственным силам, что Господь есть судия и взыскатель, но не помощник и не источник любви и силы. Если бы люди знали, что Бог есть Дух, то они поняли бы, что во всякой человеческой духовности веет живое присутствие Божие: в совести, в верности и в храбрости, в смирении и в жертвенности, в знании и в науке, в красоте и в искусстве, в дисциплине и в правосознании, в молитве и в богомыслии… И если бы люди знали, что Бог есть Любовь, то они поняли бы, что во всякой искренней любви веет живое дыхание Божие: в любви ко всякому совершенству, в любви к родителям, к жене, к другу и к детям, в любви к родине и своему народу, к ближним и ко всякому живому существу. Бог доступен нам и близок нам; от нас зависит призывать его, т. е. укреплять свою слабую силу Его великою Силою, свой дух — Его Духом, свою любовь — Его Любовию. Мы должны помнить, что «всякий, делающий правду, рожден от Него» (1 Иоанна 2.29); и еще, — что «если сердце наше не осуждает нас, то мы имеем дерзновение к Богу, и чего ни попросим, получим от Него» (1 Иоанна 3.21—22). Мы должны быть уверены, что наше дело есть дело самой России, а дело России — правое; правое же дело всегда найдет защиту и помощь у Бога.
Мы должны надеяться, далее, на духовные силы национальной России. Тот, кто сомневается в них, пусть изучает русскую историю и пусть увидит, какие природные, пространственные и исторические бремена поднял русский народ, создавая на протяжении тысячелетия свое единство, строя свое государство, отстаивая свою веру и творя свою культуру. Пусть припадет он душою к тем источникам, из которых русский народ черпал свои силы: к его молитве, к его совестным исканиям, к его патриотическому и национальному чувству, к его художественному созерцанию, к его государственной воле, к самобытности его на всех путях жизни. Надо утвердить свой дух в духе национальной России; надо слить свой инстинкт с русским национальным инстинктом самосохранения. И тогда нам откроется, что русский народ искони обретал свою силу через молитву, верность и жертвенное служение.
И, наконец, мы, русские люди всех племен, всех народностей и всех исповеданий, — должны надеяться на себя, на самих себя и ни на кого другого. Будет сделано только то, что мы сделаем сами; чего мы сами не сделаем, того не сделает за нас никто другой… Дело освобождения и возрождения России есть наше общее дело, и оно будет выполнено нашими силами и нашими руками. Поэтому нам необходимо усвоить три правила, ввести их в свою душу, как бы в плоть и кровь, и передать их детям и внукам.
Первое: на чужие силы надеется лишь безвольный человек, а безвольный человек не победит никогда. Победа безвольного есть пустая видимость. Для него самая победа есть разновидность поражения, которая вот-вот обнаружит всю его немощь. И если он случайно «победит», то он не сумеет взять свою победу, а если он случайно возьмет ее, то не удержит… Второе правило: затруднение и неудача ослабляют силу безвольного человека и укрепляют силу волевого. Волевой человек живет и рассуждает так: «Не удалось, — значит мало сил собрал, значит соберу их вдвое»…; «Непреодолимо — значит боролся не так, как надо, значит найду верный способ, может быть — недооценивал силы врага, переоценивал свои силы, плохо готовился, мало углублялся, неумело организовывал»… Затруднение заставляет волевого человека извлечь из самого себя еще больше силы, чем он извлекал доселе, но отнюдь не отнимает у него решимости и мужества.
И, наконец, третье правило: из двух людей — к победе ближе тот, в ком сильнее любовь к делу, кому лично нечего терять и кто ничего не боится. Такой человек борется не «постольку — поскольку», а — без оговорок; не по принуждению, а добровольно; не по должности, а всей душой, не напоказ, а честно и грозно. Он отдает все, чтобы взять все, т. е., чтобы осуществить всю свою цель и удержать ее.
Трудно представить себе, что могут сделать два волевых человека, которые укоренились в Боге и в патриотической верности, которые безусловно верят друг другу и сговорились друг с другом на жизнь и на смерть… А три таких человека? А десять? А тысячи?…
Что же нам нужно?
Глубокая вера в то, что наше дело — правое перед лицом Божиим и что молитвенное очищение души даст нам нужные силы. Сосредоточенная подготовка своей воли и своего умения. Неошибающийся отбор волевых и безусловно доверяющих друг другу людей. Выдержанный, трезвый расчет в борьбе. И неколеблющееся подчинение единому вождю и единому плану.
Вот на что и на кого нам надо надеяться.
Имеющий уши, да услышит...

Аватара пользователя
Харбин
Сообщения: 1496
Зарегистрирован: 03 окт 2013, 11:40
Откуда: Омск
Контактная информация:

Re: Иван Ильин. За национальную Россию.

Сообщение Харбин »

О РУССКОМ САМОСТОЯНИИ


При свете того мученического костра, на котором горит Россия, мы должны пересмотреть все основы нашего государственного быта и нашего национального самочувствия. И первое, чему мы должны научиться, — это русскому национальному самостоянию.
Мы должны укрепить в себе и в наших детях и внуках — инстинкт национального самосохранения. Мы должны научиться слышать его в наших душах и повиноваться его требованиям. Мы должны понять, что все совершившееся с Россией во время великой войны и революции и еще совершающееся на наших глазах, — возникло оттого, что в русском народе временно помрачилось духовное самосознание и временно ослаб инстинкт национального самосохранения, тот самый инстинкт, который увел его от татар из южных степей в северные леса, который вел политику московских князей, собирателей Руси, который вывел Россию из татарщины и смуты, повел ее за Петром Великим и Ломоносовым, восстал на Наполеона и замирил оружием, колонизацией и культурой одну шестую часть земной поверхности. В этом исторически замедленном, но великом подъеме русский народ обнаружил такую силу и гибкость инстинкта самосохранения, такой государственный смысл и такт, такую способность личного самопожертвования, такое всеперемалывающее и всепобеждающее терпение, такую цепкость, верность себе и самобытность, что сомневаться в его грядущем возрождении могут только совершенно неосведомленные и непомерно жадные иностранцы. Русский народ восстанет и возродится. Но для того, чтобы это совершилось, должно быть преодолено то временное изнеможение его национального инстинкта, то временное помрачение его духовного самосознания, которое привело его к нынешнему состоянию. Гнет коммунистов является, по-видимому, величайшим препятствием для этого; но именно он-то и пробуждает, и углубляет, и закаляет русское национальное самосознание, в унижениях и муках подготовляя великий подъем религиозной веры и национального чувства.
Народ с колеблющимся инстинктом национального самосохранения и помраченным духовным самосознанием — не может отстаивать свою жизнь на земле; а заменить этот инстинкт и это самосознание нельзя ничем. Народ должен чувствовать в поддонных глубинах своей души — свое единство, свою неразрывную связь и сопринадлежность, свою самобытность и духовную драгоценность своего своеобразия перед лицом Божиим; он должен чуять свое «мы» и его величие; он должен верить в свои силы, в свою правду и в свою богоблагословенность. И это чувство и чутье, эта вера и гордость должны будить в нем в роковые исторические часы ту особую природно-инстинктивную «муравьиность» и «пчелиность», без которых ему нельзя отстаивать свое существование на земле.
Здесь нужна не хвастливость, не гордыня и не «мессианская» мания величия. Здесь нужна крепкая вера в Бога и воля к жизни. Здесь необходимо полусознательное, национально-государственное чутье; и чувство собственного достоинства. Нация есть живая система самоутверждения и самопомощи. Ей не на что и не на кого надеяться, кроме Бога и своих собственных сил. И после верности Богу — у нее нет другого высшего закона, кроме самоподдержания и расцвета духовно-национальных сил. Народ призван блюсти себя сам. Он призван к духовному и государственному самостоянию. Он сам должен уметь заклинать свои злые страсти и будить свои благие силы. Он должен помнить, что всяким изнеможением его инстинкта и всяким помрачением его самосознания — беззастенчиво и безжалостно воспользуются все его непоколебавшиеся и не помрачившиеся соседи. Ибо миром международных отношений движет не благородство, не благодарность и даже не правосознание, а интересы и силы народов.
Только самодеятельностью спасаются народы. Только в самостоянии будет жить Россия. Никто ей не поможет. Она должна помочь себе сама: молитвенным подъемом и действенной волей.
Имеющий уши, да услышит...

Аватара пользователя
Харбин
Сообщения: 1496
Зарегистрирован: 03 окт 2013, 11:40
Откуда: Омск
Контактная информация:

Re: Иван Ильин. За национальную Россию.

Сообщение Харбин »

ИСТОРИЧЕСКОЕ ЕДИНСТВО РОССИИ


Россия должна прежде всего почувствовать сердцем и волею, а затем восстановить и организовать на деле — свое духовное единство.
Духовное единство России доказано той великой, — самобытной и глубокой, — культурой, которая была создана единым русским народом во всем сложном сочетании его национальностей. Эта культура создавалась в течение целого тысячелетия, на единой, все расширявшейся территории, в единой и общей равнинной природе, в едином сурово-континентальном климате, под единой государственной властью и системой управления, при едином государственном и культурном языке, в единой судьбе международных войн и социально-классового, хозяйственно-торгового сотрудничества. Все это выработало у народов России сходство душевного уклада, подобие характеров, близость в обычаях, и, наконец, то основное единство в восприятии мира, людей и государства, которым русские народы без различия племени отличаются от западно-европейских народов.
Из этого единого и общего «материала» жизни и быта, славяно-русское племя, исповедовавшее христианско-православную веру, создало и выносило тот самобытный духовно-творческий акт, которым творилась и создавалась русская национальная культура.
Славяно-русское племя исторически вело и государственно строило Россию. Оно никогда не угнетало других, численно меньших племен, но само вынуждено было то свергать их гнет (татарское иго), то обороняться всею силою от их завоевательных вторжений (крымские татары, литовцы, поляки, шведы). Русский народ не жесток и не воинствен; он от природы благодушен, гостеприимен и созерцателен. Но русские равнины были искони со всех сторон незащищены и открыты, и все народы рады были травить их безнаказанно. И потому России пришлось провоевать ровно две трети своей жизни. Издревле русский пахарь погибал без меча: а русский воин кормился сохою и косою. Замирение и колонизация шли тысячу лет рука об руку.
Славяно-русское племя, проведшее Россию через все эти испытания, не отгораживалось от замиренных и присоединенных им племен, даже тогда, когда они были совершенно чуждыми ему в расовом отношении, но принимало их постепенно — гражданственно, кровно, культурно и правительственно — в свой состав. Различия не исчезли, но равноправие и душевно-бытовое общение вызывали к жизни духовно-братское единение. Вследствие этого духовно-творческий акт славяно-русского племени, не изменяя своей природе, приобретал все новые горизонты и задания: чтобы вести Россию, он должен был становиться все более свободным, гибким, отзывчивым и глубоким. Его вели: славянская даровитость и вселенское дыхание русского Православия. И когда он окреп и развернул свое творчество, то оказалось, что Россия есть не пустое слово и не просто единое государство, — но система духовного единства, созидаемая единым, русско-национальным духовным актом.
Этот единый акт есть, по глубине и гибкости своей, национальный акт для всех племен России: все они найдут себе в нем творческий исход и родную стихию. Он собрал все их различные творческие струи и, впитав их, уместил, угнездил их в себе. Этим он их принял, освободил и оформил. И всякий сын России, владеющий русским языком, найдет себе в русской вере, в русской добродетели, в русской песне и музыке, в русской живописи и архитектуре, в русской науке и философии, в русском праве и правосознании — такие пути жизни и такие формы творчества, которых никогда не даст ему ни один чужой народ.
Это духовно-культурное единство России завершается ныне, как и встарь, ее территориально-политическим единством, ее общею международно-военною судьбою и ее хозяйственно-производительною и торговою сопринадлежностью. Россия не выдумана дерзким завоевателем, подобно империи Наполеона; она не есть недавно и наскоро построенная федерация, подобно Штатам Северной Америки. Она есть живой, духовно и исторически сложившийся организм, который при всякой попытке раздела и из всякого распада вновь восстановится таинственной, древней силой своего духовного бытия.
Имеющий уши, да услышит...

Аватара пользователя
Харбин
Сообщения: 1496
Зарегистрирован: 03 окт 2013, 11:40
Откуда: Омск
Контактная информация:

Re: Иван Ильин. За национальную Россию.

Сообщение Харбин »

ЧТО ДАЛО РОССИИ ПРАВОСЛАВНОЕ ХРИСТИАНСТВО


Национальная духовная культура творится из поколения в поколение не сознательной мыслью и не произволом, а целостным, длительным и вдохновенным напряжением всего человеческого существа; и прежде всего, инстинктом и бессознательными, ночными силами души. Эти таинственные силы души способны к духовному творчеству только тогда, если они озарены, облагорожены, оформлены и воспитаны религиозной верою. История не знает культурно-творческого и духовно-великого народа, пребывавшего в безбожии. Самые последние дикари имеют свою веру. Впадая в безверие, народы разлагались и гибли. Понятно, что от совершенства религии зависит и высота национальной культуры.
Россия была искони страною Православного Христианства. Ее творчески ведущее национально-языковое ядро всегда исповедовало Православную Веру. Вот почему дух Православия всегда определял и ныне определяет столь многое и глубокое в строении русско-национального творческого акта. Этими дарами Православия в течение столетий жили, просвещались и спасались все русские люди, все граждане Российской Империи, — и те, которые о них забывали, и те, которые их не замечали, от них отрекались или даже их поносили; и граждане, принадлежавшие к инославным исповеданиям или инородным племенам; и другие европейские народы за пределами России.
Для исчерпывающего описания этих даров понадобилось бы целое историческое исследование. Я могу указать на них лишь кратким исчислением.
1. Все основное содержание христианского откровения Россия получила от православного востока и в форме Православия, на греческом и славянском языке. «Великий духовный и политический переворот нашей планеты есть христианство. В этой священной стихии исчез и обновился мир» (Пушкин). Эту священную стихию — крещения и облечения во Христа Сына Божия — русский народ переживал в Православии. Оно было для нас тем, чем оно было для западных народов до разделения церквей; оно давало им то, что они впоследствии утратили, а мы сохранили; за этим утраченным духом они начинают ныне обращаться к нам, потрясенные мученичеством Православной Церкви в России.
2. Православие положило в основу человеческого существа жизнь сердца (чувства, любви) и исходящего из сердца созерцания (видения, воображения). В этом его глубочайшее отличие от католицизма, ведущего веру от воли к рассудку; — от протестантизма, ведущего веру от разума к воле. Это отличие, тысячу лет определявшее русскую душу, остается навеки; никакая «уния», никакое «католичество восточного обряда», никакое протестантское миссионерство — не переделает православную душу. Весь русский дух и уклад оправославлены. Вот почему — когда русский народ творит, то он ищет увидеть и изобразить любимое. Это основная форма русского национального бытия и творчества. Она взращена Православием и закреплена славянством и природой России.
3. В нравственной области это дало русскому народу живое и глубокое чувство совести, мечту о праведности и святости, верное осязание греха, дар обновляющего покаяния, идею аскетического очищения, острое чувство «правды» и «кривды», добра и зла.
4. Отсюда же столь характерный для русского народа дух милосердия и всенародного, бессословного и сверхнационального братства, сочувствие к бедному, слабому, больному, угнетенному и даже преступнику. Отсюда наши нищелюбивые монастыри и Государи; отсюда наши богадельни, больницы и клиники, создававшиеся на частные пожертвования.
5. Православие воспитывало в русском народе тот дух жертвенности, служения, терпения и верности, без которого Россия никогда не отстоялась бы от всех своих врагов и не построила бы своего земного жилища. Русские люди в течение всей своей истории учились строить Россию «целованием Креста» и почерпать нравственную силу в молитве. Дар молитвы есть лучший дар Православия.
6. Православие утвердило религиозную веру на свободе и на искренности, связав их воедино; этот дух оно сообщило и русской душе и русской культуре. Православное миссионерство стремилось приводить людей «на крещение» — «любовью», а никак не страхом. Именно отсюда в истории России этот дух религиозной и национальной терпимости, который инославные и иноверные граждане России оценили по достоинству лишь после революционных гонений на веру.
7. Православие несло русскому народу все дары христианского правосознания — волю к миру, братству, справедливости, лояльности и солидарности; чувство достоинства и ранга; способность к самообладанию и взаимному уважению, словом, — все то, что может приблизить государство к заветам Христа.
8. Православие вскормило в России чувство ответственности гражданина, чиновника и Царя пред Богом, и прежде всего упрочило идею призванного, помазанного и Богу служащего монарха. Благодаря этому тиранические государи были в истории России сущим исключением. Все гуманные реформы в русской истории были навеяны или подсказаны Православием.
9. Русское Православие верно и мудро разрешило труднейшее задание, с которым почти никогда не справлялась западная Европа, — найти правильное соотношение между церковью и светскою властью6, взаимное поддержание, при взаимной лояльности и взаимном непосягании.
10. Православная монастырская культура дала России не только сонм праведников. Она дала ей ее летописи, т. е. положила начало русской историографии и русскому национальному самосознанию. Пушкин выражает это так: «Мы обязаны монахам нашей историей, следственно и просвещением». Нельзя забывать, что Православная вера долго считалась в России истинным критерием «русскости».
11. Православное учение о бессмертии личной души, о повиновении высшим властям за совесть, о христианском терпении и об отдаче жизни «за други своя» — дало русской армии все источники ее рыцарственного, лично-бесстрашного, беззаветно послушного и всепреодолевающего духа, развернутого в ее исторических войнах и особенно в учении и в практике А. В. Суворова, и не раз признававшегося неприятельскими полководцами (Фридрихом Великим, Наполеоном и др.).
12. Все русское искусство изошло из православной веры, искони впитывая в себя ее дух — дух сердечного созерцания, молитвенного парения, свободной искренности и духовной ответственности. Русская живопись пошла от иконы; русская музыка была овеяна церковным песнопением; русская архитектура пошла от храмового и монастырского зодчества; русский театр зародился от драматических «действ» на религиозные темы; русская литература пошла от церкви и монашества.
Все ли здесь исчислено? Все ли упомянуто? Нет. Здесь еще не сказано о православном старчестве, о православном паломничестве, о значении церковно-славянского языка, о православной школе, о православной философии. Но всего здесь и нельзя исчерпать.
Все это и дало Пушкину основание установить как незыблемую истину: «Греческое вероисповедание, отдельное от всех прочих, дает нам особенный национальный характер».
Таково значение Православного Христианства в русской истории. Вот чем объясняются те лютые, исторически неслыханные гонения на Православие, которые оно претерпевает ныне от коммунистов. Большевики поняли, что корни русского христианства, русского национального духа, русской чести и совести, русского государственного единства, русской семьи и русского правосознания — заложены именно в православной вере, поэтому они пытаются искоренить ее. В борьбе с этими попытками русский народ и православная церковь выдвинули целые сонмы исповедников, мучеников и священномучеников; и в то же время возродили религиозную жизнь эпохи катакомб, — всюду, в лесах, в оврагах, в селах и городах. За двадцать лет русский народ научился сосредоточиваться в молчании, очищать и закалять свою душу перед лицом смерти, молиться шепотом, организовывать церковную жизнь в гонениях и закреплять ее в тайне и тишине. Закладывается фундамент новой России: она будет строиться на священной крови и на молитвенных слезах.
И ныне, после двадцати лет гонений, коммунисты должны были признать (зимой 1937 г.), что одна треть городских жителей и две трети сельского населения продолжают открыто веровать в Бога. А сколькие из остальных веруют и молятся втайне?… Гонения пробуждают в русском народе новую веру, полную новой силы и нового духа. Страдающие сердца восстанавливают свое исконно-древнее религиозное созерцание. И Россия не только не уйдет от Православия, как надеются ее враги на западе, но укрепится в священных основах своего исторического бытия.
Последствия революции преодолеют ее причины.
Имеющий уши, да услышит...

Аватара пользователя
Харбин
Сообщения: 1496
Зарегистрирован: 03 окт 2013, 11:40
Откуда: Омск
Контактная информация:

Re: Иван Ильин. За национальную Россию.

Сообщение Харбин »

ТВОРЧЕСКИЕ УРОКИ РУССКОЙ ИСТОРИИ


Для того, чтобы увидеть будущую Россию и верно пойти ей навстречу, мы должны глубоко вдуматься и вчувствоваться в русское историческое развитие, как бы подслушать законы и формы русского национального бытия и сделать соответствующие выводы. Эти выводы будут приблизительно таковы.
1. Для того, чтобы русская жизнь духовно цвела, вера должна быть в России свободна, а церковь — не подчинена государственной власти. Только свободная вера искренна; только искренняя вера цельна и сильна; только цельная и сильная вера воспитывает людей и вдохновляет их творчество.
2. Для того, чтобы религиозно воспитать народ, христианская церковь должна преодолеть в себе склонность к сентиментальному непротивленчеству и преклонение перед западным богословием. Православная церковь, строившая Россию, была мироприемлюща и национальна; она не отвергала государства и блюла верные и мудрые пути восточного православия.
3. Русский народ справится с историческим бременем и опасностями только тогда, если это бремя будет несомо всеми. Все русские люди должны быть вовлечены в судьбу и в борьбу своего отечества. Это участие совсем не должно выражаться непременно в «демократических» «голосованиях», в которых обычно своекорыстные люди противогосударственно отвечают на непонятые вопросы. Это участие должно выражаться во внутреннем отношении к России и в вытекающих из него организованных действиях. Каждый русский человек должен любить свою родину, видеть сердцем и волею ее пути, принимать правосознанием ее законы и ее власть и искать жертвенного служения России на законных путях. Задача власти — открывать и подсказывать эти пути всем гражданам. В этом основная задача будущего русского государственного устройства.
4. Государство совсем не есть сочетание насилия и коварства, свирепости и обмана. Корень его жизненности внутри человека: в его правосознании. Поэтому в душах должно воспитываться от малых лет и на протяжении всей жизни здоровое правосознание, приемлющее за совесть правопорядок, законы и власть. Правосознание есть крепчайший цемент государства, источник его силы и расцвета.
5. Россия будет творить свою культуру и цвести только тогда, если в русских людях сложится сильный, духовный и дисциплинированный характер. Бесхарактерная Россия будет подкуплена, обманута, разложена и завоевана другими народами. Русскому человеку необходимы — закон, мера и форма. Его величайшая опасность — разнуздание и всесмешение.
6. Никакое государство не может строиться без жертвенности. К России, с ее опасностями и затруднениями, это относится с особенной силой. Но это распределение жертв между сословиями и классами должно быть равномерным, посильным и братским. Абсолютная справедливость неосуществима; но у всех граждан должна быть живая уверенность, что справедливость ищется искренно, все народно и правительственно.
7. Россия многонациональна и многоисповедна. Без взаимного братского признания и уважения, без культурной автономии и терпимости Россия не сможет объединиться и окрепнуть.
8. Русский человек даровит и предприимчив. Его творческая инициатива должна быть не скована, а освобождена и поощрена. Достаточно вспомнить историю русской колонизации; историю русского казачества; историю русской торговли; введение подушной подати Петром Великим, развязавшее на сто лет запашку земли; земельную реформу Столыпина…
9. Россия при ее объеме и составе не будет существовать под слабой государственной властью, чем бы эта слабость ни вызывалась: безволием правителя, противодействием партий или международной зависимостью. Русская государственная власть или будет сильной, или ее не будет вовсе. Но эта власть должна быть в то же время — не бюрократической, не централизованной, не далекой от населения и не грубо-насильственной. Она должна быть ответственной и творческой; с дальнозоркой, большой идеей, с чистыми руками и с жертвенным служением.
10. Россия искони велась и строилась своими законными монархами. Ее история отмечает республиканскую форму два раза — московская «семибоярщина» в эпоху Смуты (1609—1612) и современное нам революционное бедствие (1917—1938). Это означает, что Россия становилась республикой только в периоды разложения и провала. Русская политика велась князьями и государями в период домонгольского киевского расцвета, в эпоху татар и освобождения от них, в эпоху возвышения Москвы, в эпоху возвышения Петербурга, в эпоху имперского и императорского объединения России, в эпоху освобождения крестьян и предреволюционного роста. Это историческое сопоставление говорит само за себя.
11. Историческая задача верховной власти в России была и будет всегда одна и та же: властно внушаемая сверху солидаризация всего народа вопреки сословному и классовому делению; организация России в духе братской корпорации и в то же время в форме отеческого учреждения; патриотическое объединение русских людей и народностей на основах веры в Бога, верности, чести, служения и жертвенности, при постоянном привлечении творчески сильных и идейно-талантливых людей снизу.
12. Россия может быть сильна и свободна только тогда, когда духовно и государственно на высоте ее ведущий слой (духовенство, офицерство, чиновничество, интеллигенция). Крушение ведущего слоя означает всегда крушение здоровой государственности и распад страны. Так всегда было, так всегда и будет.
13. России необходимо, чтобы ее средний слой был многочислен, состоятелен, патриотичен и организован. России необходимо, чтобы ее крестьянство владело землею направе частной собственности; чтобы оно имело гражданское полноправие; чтобы оно вело интенсивное хозяйство. России необходимо, чтобы ее рабочее сословие было братски поставлено в достойные — духовные, материальные, жилищные, оседлые и семейные — условия жизни.
14. Жизнь России требует, чтобы все стояли за каждого, а один за всех; чтобы правительство и армия были неотрывны от народа, а народ от них; чтобы национальный инстинкт самосохранения чувствовал себя духовно правым и религиозно благословленным.
Таковы творческие уроки русской истории.
Имеющий уши, да услышит...

Аватара пользователя
Харбин
Сообщения: 1496
Зарегистрирован: 03 окт 2013, 11:40
Откуда: Омск
Контактная информация:

Re: Иван Ильин. За национальную Россию.

Сообщение Харбин »

ВНЕШНИЕ ПРИЧИНЫ РУССКОЙ РЕВОЛЮЦИИ


Причины русской революции глубоки и сложны. Не следует ни замалчивать их, ни упрощать. Напротив, тот, кто хочет бороться за Россию, должен тщательно и всесторонне продумать их…
Но это не значит отыскивать виновников и карать их.
Дело не в наказании и не в мести. Кто из нас самих во всем прав и безошибочен? А революция уже оказалась неслыханным по суровости, мучительным наказанием. Наказаны все: и богатые, и средние, и бедные; и социалисты, и либералы, и правые; и народ, стонущий под игом коммунистов; и эмиграция, рассеянная по лицу земли, нищая и униженная. А ныне наказуются уже сами коммунисты, ненавистные всему народу, проклятые в истории и сами изобретшие для себя унизительные судьбища, пытки и казни: они будут терзать друг друга до конца, пока гнев народа не смоет их в бездну. Историческое возмездие неизбежно и непредотвратимо; и только злобные и мстительные натуры могут предвкушать его и требовать новых потоков крови, которые прольются и без их требования.
Итак, за Россию отвечаем перед Богом мы все, все сословия, все партии, все поколения, весь народ. Одни виновны в своекорыстии и жадности; другие в доктринерстве и заблуждениях; третьи в трусости и сентиментальности; четвертые в прямой измене; пятые в беспочвенном бахвальстве, заносчивости и непредметном образе действий. Все виновны и в неверном делании, и в пассивном неделании…
Но суть дела не в виновниках, а в причинах. Причины же — не личные, а общие.
Говоря о причинах русской революции, надо иметь в виду причины внешне-европейские и внутри-русские. — Начнем с первых.
1. Русская революция есть последствие и проявление глубокого мирового кризиса, переживаемого всеми странами, каждою по-своему. Этот кризис грозит всем народам. Он назревал давно, но большинство не видело его и не разумело. Сущность его в засилии материи и в бессилии духа.
Человек призван от Бога к духовной власти — над своею душою и над миром материи. Эту власть западно-европейское человечество постепенно утрачивает.
Оно утрачивает власть над душою потому, что перестает верить в ее самостоятельное бытие и пренебрегает ее глубокими бессознательными истоками. В древности человек владел душою при помощи магии. В христианскую эпоху он научился владеть ею через божественное откровение и веру. Ныне человек отверг и магию, и религию, и притом потому, что отверг и самую душу: он считает себя существом материальным и живет суевериями. Дух отмирает в нем; душа пренебрежена и запущена: ее ведут интересы, страсти и произвол. В человеке торжествует материя и чувственный инстинкт.
Но именно поэтому современное человечество утрачивает и власть над материей. Технические науки открывают перед ним чрезмерные возможности, которые человек не успевает ни продумать, ни подчинить высшим целям своей жизни. Материально — современный человек может слишком много; душевно — слишком мало; духовно — почти ничего. Он подобен ребенку, играющему с огнем, или обезьяне, жонглирующей динамитными бомбами. Материя становится самозаконной силой и увлекает человека в пропасть.
Так современное человечество затеяло и войну 1914 года, которая была ему не по силам. Так оно приближается и ныне к новой войне. Испытания и соблазны нарастают; для слабого духом жизненное бремя становится непосильным; техника изобретает душепотрясающие средства разрушения; духовные устои и удержи слабеют…
Русская революция возникла именно из такой диспропорции: испытаний, соблазнов и нервных потрясений, с одной стороны, и духовной неподготовленности — с другой. Эта диспропорция была выношена в Западной Европе и навязана ею нам в виде войны. Революция пришла в Россию в форме военного крушения.
2. Русская революция есть проявление современного религиозного кризиса: это есть попытка осуществить антихристианский общественный и государственный строй, задуманный в нравственном отношении Фридрихом Ницше, а хозяйственно и политически Карлом Марксом. Эта зараза антихристианства была принесена в Россию с Запада.
Западный европеец постепенно утрачивает веру в Бога и во Христа. Истоки этого безверия восходят к эпохе Возрождения (XIII—XV вв.) и к эпохе Реформации (XVI в.). Французские «энциклопедисты» (половина XVIII в.) как бы подводят итоги прежним «завоеваниям» безбожия и материализма. Французская революция явилась первым практическим проявлением их учения. Наполеоновские войны разнесли этот дух по всей Европе. «Просвещение» стало равнозначным материализму, отвлеченно-рассудочному мышлению, безверию и безбожию. Великие системы немецкой идеалистической философии (Канта, Фихте, Шеллинга и Гегеля) пытались противостоять этому безбожному духу и найти философический путь к Богу. Но учения их были непонятны даже современной им интеллигенции, а народу они не могли дать почти ничего. К тому же они были быстро извращены в сторону окончательного безбожия, материализма и прямого нигилизма (Бауэр, Фейербах, Штраус, Штирнер, Маркс). Во вторую половину XIX века эта атмосфера захватывает широкие круги западного общества и все более сгущается: повсюду торжество чувственного опыта, плоского рассудка, материализма и безбожия. Новое протестантское богословие питает дух сомнения и все более суживает сферу христианской веры. Запад теряет Христа. Фридрих Ницше начинает прямое восстание против христианства во имя «нестыдящегося» «варвара», во имя (буквально!) «дикого», «злого», «преступного» человека. В то же время этот новый враг христианства получает политическую и хозяйственно-общественную программу, а также и организацию от Карла Маркса. Яд готов. Ему нужно еще отстояться, перебродить и найти массу последователей. Он будет применен в точке наименьшего сопротивления. Этой точкой оказалась военно-переутомленная Россия, не выработавшая в себе этого яда, но именно поэтому не выработавшая и необходимых отпорных противоядий для него.
3. Итак, русская революция есть первый опыт применения западно-европейской программы экономического материализма и интернационального коммунизма. Россия стала как бы опытным полем, где жизненно насаждается безбожная и противоестественная химера, выдуманная на Западе для разрешения европейского социально-хозяйственного кризиса. Надо изумляться, с какою готовностью и безответственностью, с каким отсутствием патриотизма и достоинства русская революционная интеллигенция предоставила Россию западно-европейским экспериментаторам и палачам…
Открытия естествознания (пар, электричество и др.) и практическое использование их в промышленной технике вызывают в XIX веке великий переворот в промышленности и в строении общества. Промышленность становится машинной и фабричной; машина подавляет ручной труд; образуется промышленный и торговый капитал, с одной стороны, и все возрастающий класс наемных рабочих с другой. Развивается мировой торговый оборот, слагается биржевой капитал со всеми его соблазнами и злоупотреблениями. Население Европы численно возрастает и уплотняется. Начинается погоня за рынками и колониями. Возникают две враждебные силы: мировой капитал и мировой пролетариат. Каждое государство оказывается вооруженным хозяйственным предприятием и конкурирует — и хозяйственно, и национально, и политически, и военно, — с другими государствами. И в то же время каждое государство раздирается внутренними противоречиями: и хозяйственными (борьба капитала и пролетариата, борьба промышленности и земледелия, борьба торговца и потребителя), и национальными (борьба национальностей и «меньшинств»), и политическими (республиканцы против монархистов, демократы против консерваторов, социалисты против буржуазных партий, клерикалы против светских партий), и религиозно-исповедными.
В этой атмосфере назревающей социальной революции и выдвинулась социалистическая программа. Коммунизм же есть не что иное, как последовательно и безоглядно проведенный социализм. Так, Россия становится жертвою мирового капитализма и мирового социализма…
4. Русская революция началась однако не во имя коммунизма, а во имя демократии и республики: она подготовлялась как политическая революция, которая должна водворить в России «свободу», «равенство» и «народоправство». Императорскую Россию расшатывали и подрывали, чтобы насадить в ней западно-европейские формы жизни, уже приведшие Европу к тупику и кризису.
Европейский политический кризис состоит, во-первых, в том, что в людях вырождается правосознание: оно оторвалось от своих религиозных корней и от христианского духа; и потому оно все более впадает в беспринципность и формализм; а это ведет к разнузданию правовой жизни, ко всеобщей деморализации и к социальному распылению. Правосознание отрывается постепенно и от любви к родине: в наши дни мир кишит людьми, которые или действительно не считают ни одну страну своею родиною, или же пытаются уверить себя, что они «интернационалисты».
Европейский политический кризис состоит, во-вторых, в том, что демократически-парламентарный строй медленно, но верно разлагает государственную машину, ослабляет государственную власть, понижает уровень правящей элиты и подрывает государственное единение партийною рознью. Все эти проявления и последствия демократически-парламентарного строя могли быть только вредны для России: они могли только развязать центробежные силы в стране, ослабить государственную власть, вызвать к жизни неслыханную демагогию, обострить классовую борьбу, создать угрозу гражданской войны и расшатать и ослабить Россию во всех отношениях — национально, хозяйственно и военно.
В действительности Россия нуждалась в мире, религиозном и гражданственном, в воспитании народных масс, в закреплении и углублении аграрной реформы Столыпина и в развитии производительных сил. Главные опасности ее были: война и революция.
5. Европейский кризис был делом, чуждым России. Европейская война была делом, крайне опасным для нас. Мы имели иные задания; мы боролись с иными затруднениями.
Рассудочное, материалистическое «просвещение» еще не проникло в толщу русского народа; оно заразило только русскую интеллигенцию — и то не всю, не до конца, и преодоление этой заразы было уже в ходу. Россия таила в себе великие запасы религиозной веры, что она и доказала во время коммунистических гонений на церковь. Русской интеллигенции предстояло великое задание — найти верное сочетание веры и знания и избежать того безбожия, которое разъедало европейскую культуру. К началу XX века этот поворот от рассудка к верующему разуму уже наметился в русской интеллигенции.
Хозяйственный кризис имел в России совсем иную природу, чем в Европе. Капитализм в России только еще зародился, и размеры русского «капитала» по сравнению с европейскими странами, а тем более с Соединенными Штатами — были просто детскими. Россия была страною сельскохозяйственною; и промышленного пролетариата в ней было сравнительно ничтожное количество. В «колониях» Россия нисколько не нуждалась: она еще не проработала собственных внутренних пространств и богатств. Вывоз и ввоз ее за последние 14 лет перед войною почти удвоились; вопрос о рынках сбыта мало беспокоил ее. Территориальные приобретения были ей решительно не нужны. Вопрос о черноморских проливах был делом далекого будущего. Участие в европейской войне, где в сущности за мировую гегемонию боролись Англия и Германия, ничего не обещало ей.
Политический кризис в России смягчился перед войною; он утратил свою остроту с тех пор, как, благодаря Столыпину, началась творческая работа Государственной Думы. Россия нуждалась больше всего в длительном мире, в развитии своих производительных сил, в установлении прочного правопорядка и расцвете своего духовного творчества. Как страна, технически отсталая, хозяйственно экстенсивная, не проработавшая еще ни своих душевных, ни своих хозяйственных возможностей, — она не могла принимать участия в борьбе европейских стран, которые отчасти именно поэтому торопились и ускоряли эту войну.
6. Вступая в 1914 году в великую войну, Россия имела единственного истинного друга — маленькую, но героическую Сербию. Только Сербия видела великие задания России; только она им сочувствовала; только для нее Россия была не «просто средством» и не просто объектом или жертвою.
Запад никогда не знал Россию и не понимал ее. Не зная ее и ее языка, не чуя ее духа, — он верил всякому вздору о ней и сам сочинял и распространял этот вздор. Европа боялась России, не любила ее и презирала ее. За последние 100 лет она всегда была готова навредить ей, ослабить и оклеветать ее. Запад интересовался Россией лишь в торговом и военном отношении; да разве еще в смысле возможного расчленения или подчинения ее. Следуя тайным указаниям европейских политических центров, которые будут впоследствии установлены и раскрыты исторической наукой, Россия была клеветнически ославлена на весь мир, как «оплот реакции», как гнездо деспотизма и рабства, как рассадник антисемитизма, как колосс на глиняных ногах. Движимая враждебными побуждениями, Европа была заинтересована в военном и революционном крушении России и помогала русским революционерам укрывательством, советом и деньгами. Она не скрывала этого. Она сделала все возможное, чтобы это осуществилось. А когда это совершилось, то Европа под всякими предлогами и видами делала все, чтобы помочь главному врагу России — советской власти, выдавая ее и принимая ее за законную представительницу русских державных прав и интересов.
Таким образом, русская коммунистическая революция была гибельным даром Запада — Востоку, а затем и всему миру. Она есть плод европейского духовного разложения; продукт европейского хозяйственно-социального кризиса; результат европейского политического «просвещения»; последствие европейской войны за рынки и за мировую гегемонию. Она есть детище европейского безбожия, европейского распада и европейского империализма.
Имеющий уши, да услышит...

Аватара пользователя
Харбин
Сообщения: 1496
Зарегистрирован: 03 окт 2013, 11:40
Откуда: Омск
Контактная информация:

Re: Иван Ильин. За национальную Россию.

Сообщение Харбин »

ВНУТРЕННИЕ ПРИЧИНЫ РУССКОЙ РЕВОЛЮЦИИ


К внешним причинам присоединились внутренние. Ни те, ни другие сами по себе не были достаточными причинами, но вместе — они довершили беду, и катастрофа разразилась.
В отличие от Франции, переживавшей перед своей большой революцией период упадка, Россия переживала в царствование Императора Николая Второго период бурного роста и расцвета.
За двадцать лет (1894—1914) население ее увеличилось на 40%; урожай хлебов возрос в одной европейской России на 78%; количество рогатого скота возросло на 64%; количество добываемого угля увеличилось на 300%; нефти — на 65%, площадь под свекловицей — увеличилась на 150%, под хлопком — на 350%; железнодорожная сеть возросла на 103%; золота в Государственном Банке прибавилось на 146%. Бюджет Министерства Народного Просвещения увеличился на 628%, число обучающихся в низших учебных заведениях возросло на 96%, в средних — на 227%, в университетах — на 180%. Россия бурно строилась и расцветала; темп этого строительства значительно, иногда во много раз, опережал рост населения и мог соперничать с темпами Канады. Каждое следующее поколение имело бы все лучшие и лучшие условия жизни. Главный и труднейший из ее внутренних вопросов, — аграрный, — мирно разрешался. Помещичьи хозяйства, поскольку они были нежизнеспособны, таяли и скупались, при содействии государства, крестьянами. Перед самым началом революции крестьяне составляли около 80% всего населения страны. И вот, 79% земель сельскохозяйственного назначения принадлежало трудовому крестьянству, и только 21% этих земель можно было причислить к «капиталистическому» землевладению. В то же время великая аграрная реформа Столыпина постепенно, но чрезвычайно успешно рассасывала хозяйственно и психологически — застойную сельскую общину, укрепляя в крестьянстве личную собственность на землю, насаждая хуторское землевладение и развязывая великие запасы творческой инициативы во всей России.
Итак, Россия шла на всех парах к великому подъему и расцвету. Этот подъем был сорван войной и революцией. В чем же причины этого срыва? 1. Великая европейская война (1914—1918) была для всех воюющих стран страшным потрясением, грозным историческим экзаменом. России пришлось приступить к нему в состоянии не готовом, в период неподготовленности армии и флота (после японской войны!), в эпоху хозяйственного переустройства, в эпоху духовного и политического брожения, в эпоху ослабления императорской власти, в эпоху технической отсталости. Все эти условия до крайности затрудняли военную победу. Война должна была неминуемо проявить все технические затруднения и все хозяйственные неустройства; а военные неудачи грозили вызвать всеобщий упадок духа и обострить душевно-духовный и политический кризис в стране. Это и совершилось.
2. Духовный кризис, проявившийся во время войны, состоял в том, что русское всенародное правосознание не стояло на том уровне великодержавия, который был необходим России. Так было и в народной массе, не постигавшей ни разумом, ни волею великодержавных задач, затруднений и опасностей России, и в интеллигенции, предававшейся сентиментальным мечтам, политическому радикализму и хозяйственно-социалистическим утопиям. Бороться за русское самостояние и за историческое единство России такое правосознание могло только при большом подъеме духа, при непоколебимости монархической формы и при отсутствии тяжелых неудач на фронте.
3. Это можно было бы выразить еще так: русский духовный характер оказался не на высоте тех национальных задач, которые ему надо было разрешать. В нем не оказалось надлежащей религиозной укорененности, неколеблющегося чувства собственного духовного достоинства, волевой самодисциплины, отчетливого и властного национального самосознания. Все это имелось налицо; но не в достаточной силе и распространенности. Почему? Вследствие ряда исторических причин: вследствие недостаточной просвещенности простонародной души светом Евангелия и светом исторически-национального видения; вследствие зараженности русской интеллигенции безбожием и революционностью; вследствие сравнительной молодости и отсталости русского образования; вследствие двух с половиною векового татарского ига; вследствие непрестанных и трудных войн за последние 400 лет; вследствие великих бунтов — Смуты, Разинщины и Пугачевщины; вследствие непреодоленности сословных обид эпохи крепостного права; вследствие многонационального состава русского народа; вследствие всех трудностей смешанной азиатской крови, равнины и климата…
Русскому народу пришлось принять на свои плечи бремя великодержавия до того, как созрел окончательно его характер, до того, как окрепло его государственное и национальное самосознание. Нам пришлось нести все бремя азиатского тыла и материкового пространства — и в этой войне. И русский характер поколебался. России, стране экстенсивной и технически отсталой, пришлось воевать со странами интенсивными и технически передовыми. Время работало на Россию; но время требовало выдержки, а ее не хватило.
4. За последние два века православная церковь утратила свою независимость от государства и от его великодержавного аппарата. Это отразилось и на ее самосознании (она привыкала служить правительству и не дерзать самостоятельно вести народ к Богу), и на ее строении (на значение, отрыв от верующих, ослабление приходской жизни), и на ее воспитывающей силе, и на свободе и авторитетности ее суждений.
5. В крестьянстве не было еще утверждено начало частной собственности; а частная собственность воспитывает народ к хозяйственной инициативе, к самостоятельности, к правопорядку, к чувству собственного достоинства, к элементарной честности, к лояльности, к борьбе за родину. Крестьянство находилось во власти количественного аграрного психоза, всячески поддерживавшегося демагогией левых партий. Крестьянство видело спасение не в интенсификации хозяйства, а в расширении площади своего землевладения, и воображало при этом, что в стране имеются бесконечные запасы удобной земли и что эти запасы принадлежат помещикам: оставалось только «нажимать» на помещиков и «захватывать» государственную машину, т. е. приступать к погромам и революции. На этом психозе партия социалистов-революционеров и проводила февральскую революцию и выборы в Учредительное собрание (1917 г.).
6. В России не сложился еще и не окреп средний класс, уравновешивающий государство, составляющий оплот правопорядка, правосознания, частной инициативы, патриотизма, семьи, добрых нравов и порядочности. Богатое крестьянство, вышедшее из общины, и окрепший средний класс сумели бы уже через 20 лет отстоять Россию от соблазнов социализма и от восстания коммунистов. Это понимали европейские державы и потому торопились с войною.
7. Значительный кадр русской интеллигенции не был на высоте. Он был заражен западным рассудочничеством, доктринерством, безбожием и революционностью. Он «верил» в демократию и не понимал, что демократический строй не для всех народов подходящ и что он сам переживает великий кризис. Эта часть русской интеллигенции предавалась всевозможным утопиям, — то сентиментальным (анархизм Кропоткина, толстовство), то революционным (республиканство, социализм, коммунизм). При этом революционная интеллигенция раз навсегда от вернулась от трона, создававшего 1000 лет великую Россию; она изолировала его, расшатала его оппозицией и клеветой, а сама оказалась совершенно неспособной к власти.
В России была и другая интеллигенция: верующая и верная, патриотическая и созидательная. Но именно вследствие этого она не болела честолюбием, не политиканствовала и обычно оказывалась оттесненной и заглушенной радикальными партиями.
8. В предреволюционной России не было государственной сплоченности и русский национально-государственный интерес не царил в умах. Шла социально-классовая борьба: помещики и крестьяне, фабриканты и рабочие, горожане и сельские жители, торговцы и потребители — выдвигали свой классовый интерес и группировались вокруг своих классовых партий. Сверхклассовое единение — важнейшее в жизни каждого государства, — только намечалось. Военные неудачи развязали классовую борьбу, и простой народ повалил за классовыми-революционными партиями. Белая армия осуществила сверхклассовое государственное единение по всей России, но психоз разложения и распада взял уже верх.
9. В предреволюционной России недоставало и национальной сплоченности. Целый ряд народов, входивших в состав русского государства, тянул не к России, а от России прочь. Эти народы не только участвовали в русском революционном движении; некоторые из них старались вредить России и за границей, — при помощи как явных, так и тайных организаций. Россия, как многонациональная империя, не закончила еще своего формирования. А за границей назревал мировой заговор против нее.
10. Отношение к русской национальной армии было в России не на высоте. Все слои народа, затронутые революционным брожением, смотрели на армию, как на орудие «реакционного» правительства, тянули к ее разложению и «революционному братанию» с нею. Так было уже в 1903—1905 году. В 1917 году это настроение вспыхнуло в виде настоящего психоза.
11. В довершение всех этих опасностей в России пошатнулась вековая сила императорской династии.
Силу династии колебали и расшатывали еще в XVIII веке дворцовые перевороты, производившиеся дворянством (1725 г. — восшествие на престол Екатерины I, 1730 г. — воцарение Анны Иоанновны, 1740 г. — воцарение Анны Леопольдовны, 1741 г. — воцарение Елизаветы Петровны, 1762 г. — свержение Петра III и воцарение Екатерины II, 1801 г. — убиение Павла I и 1825 г. — бунт декабристов): участники переворота навязывали трону свою волю и свой классовый интерес. Чтобы представить себе, чем это грозило России, достаточно вспомнить, что декабристы намеревались освободить крестьян без земли, т. е. пролетаризировать русское крестьянство (это всего через 50 лет после пугачевского бунта!)…
Для того, чтобы правовое оформление России, оживление ее творческих сил и освобождение крестьян могли состояться ко благу России, трон должен был предварительно окрепнуть и подняться на высоту сверхсословного, всенародного созерцания; что и состоялось при Императоре Николае I. Славные реформы Императора Александра II и, в частности, освобождение крестьян на условиях, недоступных и неизвестных Западу, были величавым проявлением окрепшей монархической власти. Именно после этого творческого апофеоза монархии революционные партии немедленно начали свою террористическую работу против трона.
Последовавшие затем многочисленные покушения на Царя-Освободителя, завершившиеся его мученической кончиной 1 марта 1881 года; новые покушения на Императора Александра III (1883 г. — при участии Ульянова, брата Ленина, и 1888 г. — крушение императорского поезда в Борках); убиение великого князя Сергия Александровича (1905 г.); поток террористических угроз, направленных против Императора Николая II и других членов династии (1905 г. и сл.), — все это глубоко оскорбляло русскую императорскую династию, колебало ее веру в свое призвание, подрывало в ней волю к власти, расшатывало ее водительную силу. Вокруг трона все время подогревалась и искусственно сгущалась атмосфера республиканствующего недоверия; в либерально-радикальных кругах царила клевета и разливалось злорадство…
После военных неудач 1915 года это настроение стало принимать формы сознательной изоляции и подготовки дворцового переворота. Монархический строй заживо разлагался. В членах династии угасала воля к трону и воля к власти. И все закончилось отречением и великим неискупимым мученичеством.
Таковы были внутренние причины революции в России. Все остальное было лишь проявлением или последствием этих причин: и февральский переворот, и октябрьская революция.
Имеющий уши, да услышит...

Аватара пользователя
Харбин
Сообщения: 1496
Зарегистрирован: 03 окт 2013, 11:40
Откуда: Омск
Контактная информация:

Re: Иван Ильин. За национальную Россию.

Сообщение Харбин »

ОТЖИВШИЕ ПРЕДРАССУДКИ РУССКОЙ ИНТЕЛЛИГЕНЦИИ
.

В духовном укладе русской интеллигенции есть отжившие предрассудки, к которым она не должна возвращаться. Некоторые из этих предрассудков открыто выговаривались, другие допускались бессознательно и молчаливо. Ныне мы призваны продумать их до конца и освободиться от них.
1. Русская интеллигенция не видела и не постигала глубокого своеобразия России. Она не понимала, что Россия может строиться только самобытным творчеством, а не слепым заимствованием у Запада. Она не разумела, что русский национальный духовный акт — иной, чем у западного европейца, и что поэтому у русского должна быть иная вера, иная наука, иное искусство, иное правосознание, иное государство, иной уклад жизни. Петр Великий никогда не порабощал русский дух — западному. Остерман недаром записал за ним слова: «Нам нужна Европа на несколько десятков лет, а потом мы к ней должны повернуться задом». Творящему не страшно никакое заимствование; кто умеет только подражать, тот погубит свое творчество.
2. Русская интеллигенция обычно относилась к простому народу с «состраданием» и с затаенным чувством «вины» («кающийся барин»). Но она не знала своего народа, не видела его творческую силу, плохо верила в его организаторскую способность и даже уверовала в подкинутую ей иностранцами теорию, будто порядок и культура были принесены русским полудикарям «норманнами».
3. Истинная наука не исключает веру и не разрушает ее. Безбожие есть не высшее проявление культуры, как думала русская интеллигенция, а проявление духовной слепоты, духовной нечуткости и ограниченности. Христианское откровение отнюдь не осуждает науку и не стремится заменить ее. Русской интеллигенции предстоит великая творческая задача — внести дары христианства в научное исследование и утвердить христианство светом истинного научного знания.
4. Христианство отнюдь не отрицает ни права, ни государственной культуры; оно совсем не проповедует сентиментального непротивленчества. Об этом свидетельствует вся великая традиция христианской церкви и русского православия. Русская интеллигенция должна раз навсегда отвергнуть соблазны непротивления.
5. Культура (дух!) и цивилизация (внешняя дисциплина и техника!) — отнюдь не одно и то же. Русская интеллигенция должна понять, что у цивилизованных народов может выродиться духовная жизнь, что мы ныне и наблюдаем. Русский народ, сильно отставая в вопросах цивилизации, всегда имел глубокую и самобытную духовную культуру. Противоестественно думать, будто менее цивилизованные народы суть исторический навоз для более цивилизованных.
6. Русская интеллигенция воображала, будто в жизни есть только «отвратительная действительность» и «святой идеал». Она не видела Божьего присутствия в ходе истории и не понимала, что «идеал» требует от человека прежде всего строгости к самому себе, скромности и долгой борьбы со своими страстями; — что Бог близок, а идеал далек. Поэтому она страдала маниловской мечтательностью, доктринерством, политическим максимализмом и социальным утопизмом. Надо уметь трезво беречь унаследованное национальное достояние и с молитвою в сердце впрягаться волею и делами в несовершенное (творческий реализм!).
7. Русская интеллигенция вслед за Кропоткиным, Бакуниным и Л. Н. Толстым, верила, что чем полнее свобода, предоставленная человеку, тем быстрее и полнее он приблизится к совершенству. Отсюда ее сентиментальный либерализм и тяга к анархии. Она считала, что государство не столько воспитывает человека, сколько развращает его; и потому она всегда была готова поддерживать всякое оппозиционное, противогосударственное, революционное начинание. С этим соблазном она должна покончить.
8. Русская интеллигенция держалась за предрассудок, будто справедливость требует равенства и будто жизнь будет тем справедливее и лучше, чем больше людей будут во всех отношениях уравнены.
9. Русская интеллигенция склонялась к тому мнению, что «гражданин вселенной» всегда выше патриота с его националистическими пристрастиями. Отсюда возникало ее тяготение ко всевозможным «интернационалам» и ее безразличное или холодное отношение к своей национальной армии.
10. Русская интеллигенция не умела верно принимать и уважать частную собственность. Многие собственники умели быть щедрыми; но далеко не многие понимали, что собственность обязывает к творческому труду и что богатеющий хозяин служит не только себе, но и всему на роду и своему государству. В связи с этим русская интеллигенция готова была преклоняться перед низшим видом труда — физическим (перед «мозолистыми руками» и «пролитым потом») и решительно недооценивала глубину, утонченность и ответственность духовного творчества.
11. В довершение всего русская интеллигенция страдала неверным самосознанием. Она рассматривала свое положение, как «привилегированное», и всегда несколько «конфузилась» от своих «преимуществ». Она не понимала, что ведущий слой должен давать народу творческую идею, волевую энергию, воспитание характера и национально-правовую организацию; и что, если он выполняет это призвание свое, то все, связанные с этим «преимущества» являются не более, чем необходимым условием жизни и скромным вознаграждением.
Будущая русская интеллигенция должна быть свободна от этих предрассудков; иначе она не поведет Россию и не возродит ее. Эти предрассудки во многом подготовили и февральский переворот, и коммунистическую революцию.
Имеющий уши, да услышит...

Аватара пользователя
Харбин
Сообщения: 1496
Зарегистрирован: 03 окт 2013, 11:40
Откуда: Омск
Контактная информация:

Re: Иван Ильин. За национальную Россию.

Сообщение Харбин »

СУЩНОСТЬ БОЛЬШЕВИЗМА


Большевизм есть не что иное, как последовательно проведенная революция: ничем не сдержанный и все сметающий дух безбожия, дух поругания святынь, дух зависти и мести, дух восстания низшего на высшее, дух отрицания и разложения, дух грабежа и террора. Этот дух заложен в каждой революции, хотя не каждая осуществляет его последовательно и до конца. Русская же революция явила его именно до конца.
Революция не есть просто «насильственное свержение нежелательной власти». Такое свержение следует называть не революцией, а переворотом. Революция же есть массовое духовное заболевание: ослабление и распадение духовных устоев. Если слабеет только одно правосознание, а силы религиозной веры, совести, чести, патриотизма, национального чувства остаются непоколебленными, то все эти силы скоро залечивают рану правосознания и переворот не становится революцией. Но если все эти священные силы духа находятся в состоянии кризиса, то может распасться и выродиться вся жизнь. Поэтому ныне для России надо желать не «революции», а политического переворота, который должен возродить национальную Россию и обновить всю ее жизнь.
В силу указанных выше внешних и внутренних причин, политический переворот в России в 1917 году не мог не превратиться в революцию, которую революционеры всячески старались углубить, разлагая все устои жизни и духа. В результате этого и возник большевизм.
Итак, большевизм есть разложение духа и разнуздание алчности в человеческой душе. В человеке разлагается и слабеет духовное начало; он начинает посягать на все и разрешать себе все. Формулы большевизма: «все немедленно мне» и «все средства хороши». Именно поэтому на большевизм так легко отзываются все беспринципные карьеристы, все политические авантюристы, безыдейные честолюбцы, продажные люди, хулиганы и в особенности профессиональные преступники. Большевизм есть вторжение разбоя в политику и в то же время превращение внутренней и внешней политики государства в уголовщину.
Большевицкое настроение всегда живет в нравственных низах общества. Но оно может охватить и целый класс. Тогда этот класс станет революционным; требования его окажутся максимальными и государственно-разрушительными; он не остановится ни перед какими средствами борьбы и начнет гражданскую войну. Поэтому в политическом отношении большевизм есть максимализм и терроризм.
В душе, заболевшей большевизмом, смолкают все духовные побуждения: правосознание, патриотизм, чувство чести, долг, совесть и вера. Тогда человек отдается жадности и «политика» его становится свирепою и бессовестною. Такой дух живет в классовом понимании государства у Маркса. Классовая борьба есть не что иное, как прикровенная и «приличная» гражданская война; достаточно «революционному классу» потерять терпение и ожесточиться — и гражданская война начнется в открытую. Поэтому большевизм по самому существу своему отвергает государство, ибо государство есть начало сверхклассового мира, солидарного сотрудничества, твердого правопорядка и справедливости. Большевизм отвергает и самое право и пытается построить жизнь на принуждении.
Правопорядок строится на самостоятельном и самодеятельном субъекте прав; на законе и законности; на справедливости. Большевизм отвергает все эти основы. Он подавляет свободного человека, его инициативу и его духовное самоуправление: человек есть для большевика материальный атом, покорная машина или раб. Большевик отдает все в монопольное распоряжение государства: люди делятся для него на чиновников и бесправных рабов. Поэтому большевизм есть деспотизм. Он презирает закон и законность: власть не связана ничем, а рабы связаны вечным гнетом и страхом. Большевицкое государство является единственным работодателем во всей стране: всякая частная собственность отменяется: частных предприятий нет. Все оказываются абсолютно бедными и абсолютно зависимыми от монопольного работодателя. Все оружие конфискуется: восстание без оружия невозможно. Нищета, голод и страх закрепляют рабство. И над всем возвышается новое привилегированное сословие — коммунистическая партия (около 2% всего населения), вооруженная, всем распоряжающаяся и пронизывающая страну всеобщим политическим сыском и доносительством.
В хозяйственном отношении большевицкое государство осуществляет коммунистический строй (называемый также социализмом). Идея коммунизма состоит в том, чтобы 1) погасить личную инициативу в хозяйстве и заменить ее всепредусматривающим и всерегулирующим распоряжением, идущим из полновластного центра; 2) в том, чтобы погасить у людей личную заинтересованность в труде и заменить ее принуждением и обязательным для всех революционным «пафосом»; 3) в том, чтобы построить хозяйство по единому плану на равенстве бесправных наемников. Это приводит к всеобщему безразличию, падению качества и количества продукта, к страшному повышению себестоимости, к «плановому» хаосу, ко всеобщей бесхозяйственности и безответственности, к падению производства, потребления и вывоза.
В смысле миросозерцания — большевизм есть материализм: нет ничего кроме материи и чувственных состояний тела. Нет души. Нет духа. Нет Бога. Религия есть лицемерная выдумка богатых, для одурачения и порабощения бедных. Иисуса Христа «не было». Христианство есть фальшь. Любовь есть вредный предрассудок. Духовная культура есть «буржуазный» вздор и ложь. Хорошо то, что полезно большевицкой революции. Добро и зло, красота, истина, честь, любовь к отечеству, национализм — пустые и вредные выдумки. Семья есть реакционная форма жизни; ее надо разрушить. Христианская церковь есть главная реакционная сила и главная опасность для большевицкой революции. Отсюда гонения на христианство и, в особенности, на Православие. Россия есть лишь плацдарм и орудие для мировой революции. Все народы должны быть соблазнены, разложены и покорены коммунистической революцией.
Для всего этого необходимо разрушить весь исторически унаследованный душевный уклад и подорвать все прежние духовные основы человека. Это надо осуществить во всем мире; и притом — любой ценой, не останавливаясь ни перед какими злодействами, не щадя ни поколений, ни народов.
Таковы планы и «дары» большевизма: освободить человека от веры, совести и чести, сделать его безродным, бессемейным нищим и поработить его мировому коммунистическому центру, опирающемуся на безбожников и злодеев всех стран («Коммунистический Интернационал»).
Имеющий уши, да услышит...

Аватара пользователя
Харбин
Сообщения: 1496
Зарегистрирован: 03 окт 2013, 11:40
Откуда: Омск
Контактная информация:

Re: Иван Ильин. За национальную Россию.

Сообщение Харбин »

ОТРИЦАТЕЛЬНЫЕ УРОКИ РУССКОЙ РЕВОЛЮЦИИ


Все то, что русский народ пережил в коммунистической революции и что я здесь не могу ни описать, ни исчерпать, открыло и утвердило в назидание нам следующие истины.
1. Безбожие разлагает в человеческой душе все священные основы жизни: веру, совесть, честь, верность, любовь к отечеству, правосознание, чувство ответственности, чувство ранга, справедливость и дисциплину. Начинается разнуздание человеческого инстинкта; бессознательная духовность человека перестает определять его образ жизни. Всюду торжествуют злые страсти. Правопорядок гибнет. Государство переживает крушение. Народ обрекается на унижение, муку и вымирание.
2. Материализм обессмысливает, опустошает и разрушает жизнь. Человек не сводится к телу, чреву и похоти; он не машина, не чувственное животное и не голодный зверь. Такое понимание ведет ко всеобщему унижению, к рабству и бесконечной муке.
3. Всякий ненавистник вызовет в других ненависть и сосредоточит ее на себе. Всякий предатель будет однажды предан сам. Всякий грабитель будет сам ограблен и убит. Таков закон самоуничтожения зла.
4. Завистью и ненавистью нельзя ничего построить: ни государства, ни культуры, ни хозяйства. Созидает только любовь: любовь к Богу, любовь к отечеству, доверие к правителю, взаимное доверие, уважение и братство граждан, сострадание к слабым, всеобщая сверхклассовая солидарность.
5. В жизни народа важнее всего и ценнее всего качество: качество души (сердца, воли, ума, образованности) и качество создания (поступка, строения, картины, книги, закона, хозяйственного продукта). Количество, лишенное качественного достоинства, — обманно, смешно и позорно. Злая душа не построит ни здоровую семью, ни здоровое государство.
6. Кто отменяет и разрушает семью, тот — уродует детскую душу; он насаждает общий разврат, общее ожесточение, нравственную анархию и беспризорность. Он подрывает самые основы народной и государственной жизни.
7. Общественный класс имеет смысл и жизнь только как живая часть народно-государственного организма. Различные классы нуждаются друг в друге и восполняют друг друга. Они должны ценить друг друга и сотрудничать. Диктатура одного класса (все равно, какого!) разваливает всю народную жизнь: восстающий и посягающий класс погубит государственное единение, обессилит страну и сам будет порабощен своими вожаками.
8. Классовая борьба есть прикровенная гражданская война. Гражданская война свирепее и разрушительнее международной. Кто начинает ее во имя одного класса, тот становится предателем своего отечества и ведет к погибели всю страну.
9. Революция есть не «спасение», а начало гибели. Она разнуздывает людей; она научает людей пренебрежению к праву и к закону. Народ, не уважающий права и закона, — потеряет все свои права и будет порабощен.
10. Социализм несет людям не братство, а классовую ненависть; не новую справедливость, а худшую несправедливость; не свободу, а свирепый зажим.
11. Коммунизм не уважает человеческую личность и ее свободную самодеятельность. Поэтому он идет против духа и против природы и может насаждаться только голодом, страхом и кровью (террором).
12. Коммунизм отменяет частную собственность и делает всех безнадежными нищими, зависимыми от коммунистической партии и власти. Этим он подрывает в народе желание трудиться и распространяет всеобщую лень, саботаж, взяточничество, воровство и всяческую безответственность. Все это гибельно для культуры и народного хозяйства.
13. Коммунизм не бережет народные силы, а растрачивает их: личная, частная инициатива подавляется; работа из-под палки становится ненавистна и непродуктивна; всенародное уговаривание работать из-под палки — безнадежно; аппарат всенародного надсмотра и понуждения к работе — не заменит человеческой самостоятельности; все предвидеть из центра и все всем приказывать через чиновников — есть затея нелепая и неосуществимая. Все это — ведет к растрате сил и всеобщему оскудению.
14. Если в государстве начнут править интернационалисты, то они не захотят и не сумеют блюсти исторические интересы народа. Порабощенный народ станет средством для чужих ему интересов. Он будет разорен и обессилен, а в последний час предан на поток и разграбление воинственным соседям.
Таковы отрицательные уроки революции. Этим они отнюдь не исчерпываются: здесь они только начинаются. Однако не продумавший и не усвоивший этих основ не постигнет и остального.
И прежде всего он не постигнет религиозного смысла русской революции.
Имеющий уши, да услышит...

Ответить

Вернуться в «КНИГИ. НОВЫЕ КНИГИ. ИЩУ КНИГУ»

Кто сейчас на конференции

Сейчас этот форум просматривают: нет зарегистрированных пользователей и 56 гостей